Vene Portaal TV    Рестораны Эстонии    Отели Эстонии    Estonian Pages    European Photomodels    Konjak 24    Винный Клуб

     

              

internet-tv мнение эксперт путешествие недвижимость автоклуб история компьютер образование фотоклуб знакомства для детей

литературная эстония вышгород бесплатные объявления архитектура & дизайн каталог фирм и организаций эстонии ресторан отель



    

 

Вернуться на главную Русского Портала >>   Вернуться на главную журнала "Культура" >>

 

Комедия против сатиры


Марк Левин


«Тартюф» Мольера – комедия опасная. И при жизни автора она принесла ему горя больше, чем славы, и потом – на протяжении трех с половиною столетий – успеху в зале сопутствовала травля за пределами театра.

Сам Мольер – комедиограф тоже опасный. Вроде бы все у него понятно: злодей - зол, скупой – скуп, глупец – глуп, хитрец – хитер и т.д. По простоте душевной может показаться, что играть такое легко, просто… и скучно. Смотреть из зала – тоже малоинтересно: сразу все ясно. Почему же старые мольеровские пьесы до сих пор не сходят со сцены? Почему зритель смеется, глядя, как мещанин тужится влезть во дворяне, как ханжа лицемерит, а муж-ревнивец расставляет жене ловушки?.. Станем разбираться – получим сатиру. Увлечемся ситуацией – ограничимся комедией.

Времена и нравы

Комедия смешна, пока публика узнает в ее героях себя или в ее ситуациях – свои собственные. Так что комедия просто обязана быть современной. Тут не важно, в какой эпохе действуют персонажи, кем являются в обществе, ведь короли и трактористы, школяры и стряпухи – прежде всего люди. Страсти, которые их обуревают, амбиции, которые ими владеют, от эпохи не зависят. 

Но от эпохи зависят вкусы, нравы, стили. Тот театр, который рискнет взяться за старика Мольера сегодня, вынужден считаться с нашими нынешними нормами и привычками. Вот и «Тартюф» у автора – комедия в пяти актах, но ведь под «актами» теперь все чаще понимают действо отнюдь не сценическое и вообще кто теперь высидит пять действий… В Русском театре режиссер Олег Куликов поставил эту пьесу в двух действиях, что-то сократив, что-то объединив. Эпизоды разыгрываются параллельно на разных по высоте и месту площадках и не столько сменяются, сколько монтируются «как в кино», а финал с торжествующей добродетелью (через побивание главного негодяя) уж и впрямь отсылает к «хэппиэнду» голливудского триллера. При этом в целом бережно сохраняется фабула мольеровской пьесы, а вот сюжет спектакля по ней…

Мы видим, что все в доме Оргона пошло кувырком: и привычный уклад нарушен, и отношения переменились. Хозяин смотрит в рот своему то ли наставнику, то ли любимчику, забывая даже о супруге. А этот наставник сначала забрал в свои ручки всю власть, затем самый дом, собрался жениться на дочери Оргона, попутно и жену хозяина восхотел… Все домочадцы видят Тартюфа насквозь, все – кроме Оргона. Он не видит: он внимает. И верит каждому слову проходимца.

Вот тут-то сюжет и взламывает фабулу. 


Образец для подлеца

Все напасти, свалившиеся на Мольера из-за этой пьесы, были вызваны тем, что комедия высмеивает не просто лгуна-афериста, но лицемерного святошу. Мольеровский Тартюф держит правильные речи, ведет себя «по правилам», принятым в обществе, но это лишь игра бесстыдного жулика в маске святоши. Этому Тартюфу нужны власть и деньги любой ценой, и – вот самое важное – он не один такой. Выражаясь на нынешний лад, «по двойным стандартам» выстраивают свое поведение многие сильные мира сего, и Тартюф хочет стать одним из них. Потому одной рукой он крестится, а другой лапает жену приютившего его друга. Мольер показал типичность этакого двурушничества, сорвал маску не с одного лишь Тартюфа, но со всех, кто был для негодяя образцом, – и спектакль запретили на много лет. Даже спустя полтора века Наполеон признал, что он тоже не разрешил бы «Тартюфа»: «Благочестие изображено в отвратительных красках»… 

Постановка О. Куликова в Русском театре стержнем сюжета представила не разоблачение интриг жуликоватого святоши, тем более не разоблачение общепринятой фальши в мире богатых и сильных, но происки похотливого мерзавчика, позарившегося на чужое добро. У Мольера Тартюф наглеет от уверенности в своей безнаказанности, ведь все так живут и поступают. У Куликова масштаб измерения иной: вместо типичного, повсеместно распространенного, нам предлагают частный случай. Изменение масштаба привело к смещению акцента: обвинение системы, лживого миропорядка, подменилось упреками в слабости человеческой природы. В варианте Русского театра Тартюф - не подлец, воспитанный системой, но всего лишь правонарушитель. Весьма мерзкий, но не страшный.

Илья Нартов как раз и играет в такого мерзавчика, представляя его мелкость и алчность. Это показано вполне увлекательно, часто ярко. Тартюфу-Нартову не так важно, чтоб ему верили, ему важнее, чтобы подчинялись. Актерская манера «школы представления» здесь оправдана режиссерской концепцией. Беда лишь в том, что сама эта «концепция отражения» на премьерном спектакле показалась мельче общественного заряда самой пьесы. Похоже, режиссер сам себя одернул - и сузил значимость возможных обвинений миру пошлости и наживы. А ведь мы, зрители, живем там, где тартюфы на каждом шагу… Но Куликов помнит, что ставит комедию, значит, зрителю должно быть смешно. Вот Тартюф и принимает вычурные позы, призванные этого скромнягу как-то возвеличить (тут Нартову порой приходится «плюсовать»), то выскакивает как бы совсем голым… То, что Мольер написал не просто комедию, но острейшую сатиру, осталось «за кадром». Впрочем, пусть стриптиз в мольеровскую сатиру не помещается, современной комедии он не мешает. Да и «клиповое сознание» женской части зала (большинство сегодняшней публики) уже привычно к мужчинам неглиже. «Обнаженка», видимо, должна характеризовать безудержную разнузданность Тартюфа. 


Сердце против разума

Оргон, каким его показывает Эдуард Томан, человек иной природы. Конечно, он великодушен и добр, он бывает вспыльчив и в своей горячности несправедлив. Ему давно известно, по каким правилам устроен мир и кто в этом мире правит. Но он хочет верить в принципы высшей справедливости. Потому, встретив Тартюфа, возглашающего те же принципы, он ему доверяется. Наивно? Конечно. Безрассудно? Наверняка. Но чего сердце хочет, тому и разум верит. Вот и этот Оргон верит безоглядно… цинику и пошляку. Над ним смеешься, но ему сочувствуешь. Э. Томан не представляет Оргона, он его «переживает». Две манеры актерской игры здесь столкнулись – и высекли конфликт между героями спектакля. К вящей пользе дела.

Этот конфликт подчеркнут и внешне: Оргон одет в костюм времен Людовика ХIУ, Тартюф носит туалеты «вне времени». Метафора проста: эпоха наивных добряков прошла, подлецы вечны. 

Обычно в постановках «Тартюфа» интригу по разоблачению злодея в доме Оргона придумывает и ведет служанка Дорина. В спектакле Русского театра Дорина (Елена Тарасенко) разъяснеет хозяину, что за гость у них поселился, но на первый план выведена жена Оргона Эльмира (Наталья Мурина-Пуустусмаа). Это она все понимает, это она помогает мужу прозреть. Для этой Эльмиры разоблачение Тартюфа – дело чести, и она с честью доказывает мужу, как до нее охоч новый друг их дома. Актриса ведет свою роль грациозно, с легкостью переходя от серьезных ситуаций к фривольным. Тут иногда хотелось бы большей глубины, положение-то у Эльмиры критическое, но драматичность то и дело тонет в комичности. Смешно не больше, чем яйцо на чьей-нибудь лысине. 

Видимо, постановщик и сам иногда чувствовал дефицит социальности в решении спектакля. Тогда он, будто спохватившись, выдвигал на авансцену и разворачивал лицом к залу Клеанта (Александр Окунев), чтобы тот произнес нечто нравоучительное. А.Окунев старается наполнить образ своего персонажа и житейской мудростью, и высокой принципиальностью, но действие для него не выстроено, вот и приходится Клеанту читать морали, то сочувствуя, то обвиняя…

…Так что же в сухом остатке?

Несомненно, что премьера спектакля по классической пьесе обогатит афишу Русского театра. Так же хорошо, что в этой афише соседствует с русским «Лесом» французский «Тартюф»: театр не должен охранять государственные границы. Зрители получили зрелище – яркое, в меру веселое. И пусть нам только намекнули на несовершенство мира, а вместо сатиры на лицемерные нравы и ханжеские «двойные стандарты» предложили посмеяться над зарвавшимся негодником, - и за то спасибо.

Ведь смех удлиняет жизнь. 



Русский Портал. Культура

 

Отправь свой отзыв главному редактору:  viktoria@veneportaal.ee

  






     
 

По всем вопросам сотрудничества обращаться по E-mail: info@veneportaal.ee или по тел: + 372 55 48810

Copyright © 2001-2011 Veneportaal.ee Inc. All rights reserved.